Михаил Александрович Шорин родился в 1858 г. в деревне Выезд, как и его известный брат Иван (1860г.р.) в семье истового заволжского старовера Александра Петровича Шорина. Будучи стойким старообрядцем поморско-брачного согласия, А.П. постоянно испытывал давление со стороны официальных структур Российской империи и неоднократно менял место жительства, но оба сына его родились в одном месте, в д. Выезд, где семья явно задержалась.
Совсем молодым человеком в возрасте около 20-ти лет Михаил поехал искать счастье, услышав рассказы бывалых гороховецких отходников, мастеров по работе с металлом – котельщиков, зазывавших молодых земляков на работы на Юге империи. Вначале он отправился во Владикавказ, затем перебрался на вновь открытую (в 1874 г.) ж/д станцию Тихорецкая.
Тихорецкая бурно разрасталась. Если в 1874 г., когда там проложили железную дорогу и образовали ж/д станцию Тихорецкий хутор, обитало несколько десятков человек, то к концу XIXв. там было уже 2 тысячи жителей (а к 1913 – 20 000 !).
В начале 1880-х гг. Михаил Александрович уже был женат на Александре Петровне Шориной. В далеких от Гороховца и Выезда краях у них родилось четверо детей : старшая Полина, Илья, Мария и Лидия. Лидия, самая младшая, родилась на ст. Тихорецкая в 1894 году.
Примерно в то же время вместе с Михаилом на Владикавказской железной дороге работал и брат Иван. Иван Александрович уже был знаком со знаменитым впоследствии инженером В.Г.Шуховым, который организовал на южных производствах (от Ростова до Баку) работу строительной конторы Бари по выполнению самых разных заказов.
Это были и изделия для нефтяной промышленности (резервуары, котлы, цистерны, трубопроводы) и весьма востребованные железнодорожные конструкции – обновляемые и новые ж/д мосты (на старой ветке дороги они были сплошь деревянные), стрелки, водопроводные системы и котлы. Братья в районе Тихорецкой занимались именно таким делом.
Михаил Александрович, унаследовав от отца завидную твердость, а временами жесткость, достиг немалых успехов в трудовой деятельности и материального благополучия. После рождения Лидии (1894 г.) учитывая определенные риски дальнейшего пребывания в жарких южных краях (и тяжесть работы с течением лет, и здоровье, как старших, так и маленьких детей, и опасности, исходящие от участившихся эпидемий холеры и т.п., о чем мы можем только гадать), М.А. Шорин собрался обратно в Гороховец.
Но, главное, накопленные средства резонно было вложить в стоящее дело. И это дело было доступнее на Родине, где были и «родные стены», и родные люди, и община старообрядцев. После 1895 г. Михаил Александрович и Александра Петровна вернулись в родной Выезд.
Фотографии Михаила Александровича и Александры Петровны Шориных, хранящиеся в Гороховецком историко-архитектурном музее. На оборотной стороне надпись «Фотография И.И.Шадрина. Мстера. Владимирской губернии»
Интересная фотография молодой Александры Петровны, жены Михаила Александровича, на которой она заснята не со своими детьми, а с мальчишками брата мужа, Ивана Александровича Шорина – Мишей, Петей и Семеном
(Сормово, Немецкая слобода)
Земли вдоль Владимирского тракта – Нижегородской (ныне Московской) улицы в то время стоили относительно дешево, и Михаил Александрович постарался приобрести и по крайней мере «застолбить» значительные участки вблизи дороги на д.Выезд и Нижегородской улицы. К 1902 г. он построил большой дом ( ныне его «национализированные», перестроенные после 1931 г. и приватизированные руины значатся под номером 49 по ул.Московской).
Неузнаваемо изменившийся бывший дом М.А.Шорина на ул.Московской, 49
Немного дальше по дороге на Выезд, по левую сторону ее (ныне в районе строений на ул. Тимирязева, д.6) Михаил Александрович построил и запустил современную по тем временам мельницу, организовав к началу 1900-х годов торговый дом. Его партнером, а впоследствии хозяином мельницы, стал единственный сын – Илья Михайлович Шорин. Мельница обеспечивала не только помол зерна, но и сбивание сливочного масла в достаточно больших объемах, о чем можно судить по рекламе во Владимирском Календаре. /Есть информация, что мельниц было построено и приобретено несколько!/
Реклама из Владимирского Календаря. 1916г.
Интересно, что Михаил Александрович и Илья Михайлович не стремились к широкой рекламе во Владимирских изданиях. Она отмечена только в военные годы.
Жена Ильи Михайловича в молодости, прекрасная Елена (в девичестве Кондратьева)
Илья Михайлович поселился рядом с отцом, «через огород» (в «шоринском углу»), построив дом схожий по величине и пропорциям с отцовским (современный адрес ул. Садовая д.1, недавно частично отреставрирован). Размеры дома Ильи Михайловича (Д х Ш х В) 26,4 х 14,3 х 6,9 м /длина с верандой/.
Семья Ильи Михайловича Шорина (после 1927 г.). Павла (р.01.01.1917г.), жена Елена, Анфиса (р.25.12.1912г.), Илья Михайлович, Александра (р.19.11.1918). Не фотографировался сын Леонтий (р.16.05.1914г.) – в то время болел.
Дом И.М.Шорина перед реставрацией (до 2017 г.)
Проект реставрации Дома Ильи Михайловича Шорина /1/
Этот же дом после первого этапа реставрации
Можно предположить, что Михаил Александрович, по-видимому, вместе с Акимом Федоровичем Шориным, помог своему брату Ивану Александровичу вернуться из Тихорецкой на малую Родину и, учитывая разразившийся в начале 1900-х гг. в Российской Империи кризис, наилучшим образом распорядиться заработанными на Юге средствами.
На взаимовыгодных (для всех!) условиях Иван Александрович приобрел частично обустроенный участок земли на правом берегу Клязьмы (с некоторыми постройками и, как сейчас говорят, с относительно развитой инфраструктурой) у деятельного и уважаемого местным народом хозяина – Семена Ивановича Семенычева. Эта сделка с Семеном Ивановичем позволила тому избавиться от долгов, покончить с обструкцией на нижегородской бирже, решить вопрос с не принятым заказчиком пароходом и не потерять, а скорее приобрести! Пароход же за минимальную цену, хотя и не давшую заметную прибыль, но покрывшую все расходы производства, приобрел Аким Федорович Шорин /2/.
О том, как ценили окружающие Михаила Александровича можно судить по тому, что именно земляки, гороховчане выбрали его гласным заседателем в Земское собрание / Гласный – участник собрания с правом голоса. Гласные земских собраний исполняли свои функции безвозмездно (не получали никакого жалования или довольствия)./
У Михаила Александровича был конный экипаж со сменными повозками (грузовые телеги с санями и 4-х колесная бричка). Кучером служил Евлаха (Евлампий Зиновьев,по другой информации Федоров), он жил ниже по улице в сторону Клязьмы (сейчас это д.39 по ул.Московской). Михаил Александрович держал его в строгости, а после революции именно братья Евлахи, служившие «в органах», пришли раскулачивать и разорять дом хозяина.
Этапным для Гороховца оказался 1918 г. Е.Г.Бутрова рассказывала мне, что новую власть и новую эпоху жители Красного села реально ощутили весной 1918 г. К тому времени, еще зимой 1917 – 1918 г. Иван Александрович Шорин добровольно отказался от владения Гороховецкой верфью и котельным производством. Но жизнь завода кардинально не изменилась, рабочие и сотрудники всё также исправно ходили на работу, уважительно относились к своему бывшему хозяину и техническому персоналу.
Но всё это не проходило бесследно. В конце марта 1918 г. в возрасте 58 лет скоропостижно скончался И.А.Шорин. Отпевали его в построенной его же стараниями и усилиями /3/ старообрядческой моленной.
Похороны И.А.Шорина. В головах стоит, по всей видимости, его брат – Михаил Александрович (фото из личного архива М.М.Шорина)
Рабочие завода и другие родственники располагались со стороны фотографа. На заднем плане видны стены дворовой части дома Шориных (ныне Московская ул.,43). От дома, точнее, от крыльца моленной до кладбища деревни Выезд рабочие несли гроб на руках!
Новым хозяином – «красным директором» завода стал И.Д. Бахтырев /4/, Михаил Иванович стал техническим директором.
Михаил Александрович, начиная с постреволюционных лет, ощутил на себе все прелести экспроприации. В первую очередь, это «раскулачивание» затронуло его большой дом. Он был национализирован и превращен в бытовую коммуну. Перепланировка превратила его в 3-х квартирное общежитие. Все украшения и надстройки были сняты с пролетарской строгостью.
Как я писал /5/, именно в это время в дом к Елене Григорьевне Бутровой вернулась ее свадебная фотография с Михаилом Петровичем Бутровым, который в 1924 уехал работать на торфоразработки в Балахну (по 1932г.) и избежал раскулачивания. Фотография выцвела, пока стояла на свету в Доме Шориных у Александры Петровны, но Елена Григорьевна бережно сохранила эту пожелтевшую реликвию.
Та самая фотография из дома Шориных (позади нее это же фото из альбома Бутровых). Надпись на оборотной стороне: «Михаилу Александровичу и Александре Петровне Шориным На добрую память Михаил и Елена Бутровы 4 Декабря 1905 г.»
В процессе коллективизации, начиная с декабря 1929 в стране резко возросла продажа и убой скота. Государство нигде публично не запрещало продажу лошадей, т.к. они попадали в колхозы «автоматически» при вступлении в них хозяев. Забой скота, в том числе и коней, проконтролировать тоже было непросто. 12 июля 1931 года СНК и ВЦИК приняли закон № 71, ст. 474 (» О запрещении убоя лошадей и об ответственности за незаконный убой и хищническую эксплуатацию лошадей»), который опубликовали только в конце декабря 1931 года! В рамках него незаконные действия (например, » хищническая эксплуатация лошадей») предусматривали тюремное заключение на срок от 1 до 3-х лет.
Михаил Александрович попал в жернова этой компании в силу своей гражданской ответственности и природной честности. Он договорился с покупателем о продаже тому молодого жеребца (жеребенка) и взял у него задаток. Но в рамках гос. мероприятий по контролю (надзору) за лошадьми и крупным рогатым скотом М.А. понял, что совершает некие противоправные действия и явился в местный отдел милиции с заявлением о предпринятой попытке (!) продажи жеребенка. Домой он вернулся только через три года, по окончании срока заключения.
Судя по всему, срок его наказания был ограничен 1932…1935 годом. Возвратился он в дом младшей дочери Лидии сильно постаревшим больным человеком. Увидев, что дом Кротковых (Лидия была замужем за Н.И. Кротковым) полон детей (к 1938-му году их стало девять) и взрослых (четверо – Николай, Лидия и родители Николая) Михаил Иванович засобирался в Москву к кому-нибудь из старших детей.
В 1936 году он поселился в Москве у старшей дочери Полины, но прожил недолго. У него случился инсульт и он скончался в том же 1936 г., похоронен на Преображенском кладбище. Это произошло с ним буквально через 2 – 3 недели после приезда.
Другие дети Михаила Александровича по-разному устроили свою жизнь. Полина Михайловна (старшая дочь) вышла замуж за Василия Семеновича Марфенина. В свою очередь их дети (Елена, Николай, Ирина) и внуки повзрослели, некоторые из них проявили себя как незаурядные личности.
Ирина Васильевна Марфенина успешно закончила такой «мужской» ВУЗ, как МВТУ им. Баумана в 1942 г., стала известным ученым, профессором МГТУ им. Н.Э.Баумана.
Сын Николая Васильевича – Николай Николаевич Марфенин известный биолог и эколог, доктор биологических наук, профессор Московского Университета. Он является одним из ветеранов становления экологического образования в нашей стране. Н.Н.Марфенин — автор фундаментальных курсов «Введение в экологию и природопользование», «Современные экологические проблемы», «Социальные аспекты экологии». Составитель хрестоматии «Экокультура: в поисках выхода из экологического кризиса».
Илья Михайлович Шорин был повержен в правах, выселен из дома (того самого, см. выше!) и вместе с женой Еленой был сослан в далекий Казахстан, в г. Ленгер Туркестанской области. Со временем им удалось наладить быт и даже помогать своим гороховецким родственникам. Его помощь ощутили дети Лидии, когда получали посылки и с детскими ботиночками и с конфетами, и с житейскими мелочами. Илья Михайлович там же в Казахстане и умер
Как я писал, у самой младшей дочери Михаила Александровича Лидии было 9 детей. Двое из них умерли. Самая первая, Леночка родилась в 1919 г., прожила недолго (ум. 1920) и не была принята своим дедом, Михаилом Александровичем. Тот не мог простить, что Лидия без его согласия вышла замуж за православного (не старообрядца!) Н.И.Кроткова, мещанина из г. Вязники. Но когда дед смирился, первой внучки уже не было в живых. Пятнадцатилетний сын Кротковых погиб в Гороховце под колесами грузовика в 1945 г. за 9 дней до Победы!
Николай Иванович Кротков работал военным юристом, после войны заведовал в Гороховце ЗАГСом, архивом. Знаменательно участие его в работе в годы войны знаменитого Госпиталя №3005, где он был заместителем глав.врача по хозчасти и представителем Золинских военных лагерей.
Тамара Николаевна Жаднова 21 июля 2018г. в Дни празднования 850-летия г.Гороховца
Одна из дочерей Кротковых, Т.Н. Жаднова (р. 8.09.1938) – известный в Гороховце человек, Ветеран труда. Много лет проработала на заводе «Элеватормельмаш», в системе городской торговли, была директором коммерческого центра «Гороховецкий универмаг». Тамара Николаевна является бесценным хранителем информации о фамилии Шориных и многих других гороховчан.
Именно Тамара Николаевна поделилась малоизвестными фактами биографии М.А. Шорина и его потомков.
Ссылки
- http://akproekt.ru/nashi-raboti/91-zhilye-i-obshchestvennye-zdaniya/obshchestvennye-zdaniya/202-osobnyak-shorina Компания АК-проект
- Демин В.А., Шашкина А.А. Шорины помогают Семенычеву// https://huntcatcher.ru/shoriny-pomogayut-semenychevu/
- Анкудинов А.И. Новые факты благотворительной деятельности в Гороховце крестьян-промышленников и купцов, занимавшихся котельным делом, в начале XX в.(И.А.Шорина, Яковлевых, М.Е.Николаева, С.И.Семенычева)// https://huntcatcher.ru/blagotvoritelnost-gorohovets/
- Демин В.А. Красный директор и Анастасия Семеновна Шорина // https://huntcatcher.ru/krasnyj-direktor-i-anastasiya-semenovna-shorina/
- Демин В.А. Михаил Иванович и Михаил Александрович Шорины // https://huntcatcher.ru/mihail-ivanovich-i-mihail-aleksandrovich-shoriny/
Демин ВА