Глава 2. Новые обстоятельства. Т.И. Бобрицкий
Время доносило иногда отголоски совсем иной версии, схожей со словами А.В. Семенычева… (см.Ч.1).
Например, в [1]: «А уже в последние годы появилась ещё одна гипотеза: в 1924 году Экспедиция подводных работ особого назначения все-таки нашла английское золото, но оно было вывезено в Москву в строжайшей тайне. Что же касается истории с японцами, с которыми заключили контракт, то их сознательно мистифицировали, чтобы таким образом сделать завесу тайны еще гуще.»
Надо отдать должное авторам, в заключение заявившимСобственно, ничего невозможного в таком предположении нет. Но можно быть уверенным, что оно тоже далеко не последнее и о загадке «Чёрного принца» будут говорить ещё долго.
В этой версии есть элементы возможного, и можно подтвердить, что Страна Советов до 1929 остро нуждалась в золотовалютных запасах, а найденный клад до этого времени никак не проявился!
В пользу эмоциональных слов А.В.Семенычевым, говорят материалы, скрупулезно собранные и проанализированные рядом исследователей последних лет. Наиболее полно, аргументировано и логично это выглядит в работе В.В.Шигина [2]. Как в его книге «Загадки золотых конвоев» (с.17), так и в документальных фильмах с его участием. /Обзор документальных фильмов приводится в конце 3-й главы перед ссылками на литературные источники/.
Чтобы обратиться к новой версии событий, вернемся в начало «советского» периода этой истории.
Итак. В феврале 1923 в кабинетах ГПУ при НКВД РСФСР (Главного Политического Управления при Наркомате внутренних дел) появился человек, утверждавший, что только он знает, где искать золото «Принца». Как мы помним, этим человеком был Владимир Сергеевич Языков, и мы обещали рассмотреть все обстоятельства дела связанные с таким необычным началом!
Здание страхового общества «Россия», в котором в 1925 г. располагалось ОГПУ – НКВД СССР
Так здание КГБ СССР выглядело в 1983 г., после чего его окончательно перестроили
Предложение Языкова содержало помимо пространных «бумажных» обоснований и реальное предложение по проведению поисковых подводных работ. Вместе с ним в первую группу новой организации был зачислен Д.А. Карпович и инженер-механик Евгений Даниленко – автор подводного гидростата (снаряда, как тогда называли), они были поставлены на довольствие ГПУ.
Многие источники, включая Википедии сообщают, что 13 марта (иногда пишут 23 марта) 1923 г. Г. Ягода отдал приказ № 528 о создании Экспедиции Подводных Работ Особого Назначения (ЭПРОН) при ГПУ и утверждении её первого штата, техническим руководителем был назначен В.С.Языков, от ГПУ начальником ЭПРОНа стал Лев Николаевич Захаров (партийный псевдоним Мейер).
Как пишет М.Ю.Сорокина [3] : Все эти и другие материалы ЭПРОН находятся ныне в Архиве РАН (Ф.1813). Приношу самую искреннюю благодарность наследникам Л.Н.Захарова-Мейера, передавшим все сохраненные ими документы в этот архив.
Однако Федеральное Архивное Агентство в [4] сообщает:
Речь идет о фонде его сестры д-ра ист. наук М.Н. Захаровой (1906–1984), в котором имеются материалы о деятельности экспедиции за 1923–1936 гг. Именно к этим документам обращались ученые, работавшие над историей судоподъема в СССР. Подчас это вносило некоторую путаницу. Так, в различных изданиях, в том числе о деятельности экспедиции, упоминаются приказ ОГПУ СССР от 23 марта 1923 г. (иногда приводится его номер – 528) и мартовское решение коллегии ОГПУ того же года, которые, по мнению авторов, и положили начало образованию организации. При этом ссылка дается только на один источник – неопубликованные воспоминания Л.Н. Мейера 1936 г. «Хроника Экспедиции подводных работ особого назначения», в которых приведены две даты приказа (13 и 23 марта 1923 г.) и указание на мартовское решение коллегии ОГПУ.
Однако сотрудникам ЦА ФСБ России в ходе подготовки рецензируемого сборника[5] эти документы не удалось обнаружить в архивных фондах ни отечественных спецслужб, ни других архивных учреждений страны. Поэтому открывает сборник письмо начальника экспедиции В.С. Языкова от 5 мая 1923 г. о предоставлении сметы расходов для обеспечения поисковых работ на Черном море – первый документ о деятельности ЭПРОНа, хранящийся в ЦА ФСБ России (Док. № 1). /потому что этот документ ТОГО времени – 1923г., а не воспоминания из будущего, из 1938 г./
Курировали работы высшие чины ОГПУ, но для решения текущих задач как производственных, так и множества иных, в частности снабженческих, нужны были кураторы на постоянной основе!
Вновь созданная организация состояла из очень молодых сотрудников. Начальнику ЭПРОНа Л.Н.Захарову было всего 24 года, работники, очень быстро разворачивавшие рабочую деятельность экспедиции, были ему сродни. Люди старшего поколения – зачинатель дела В.С.Языков, руководитель водолазной группы Шпакович Ф.А. и разработчик конструкции гидростата – Е.Г.Даниленко.
ЭПРОН была полноправной организацией ГПУ. Об этом свидетельствуют документы [6]. Например, в Своде Законов СССР 1927 г. № 50, ст. 505; 1932 г. № 44, ст. 259 при перечислении организаций, чьи сотрудники отвечают за те или иные деяния, небольшой по численности ЭПРОН упоминается в числе огромных силовых структур – сотрудников » Рабоче-крестьянской красной армии … Рабоче-крестьянской милиции, экспедиции подводных работ (ЭПРОН), исправительно-трудовых учреждений, а также тылового ополчения и…».
О Языкове сохранилось мало сведений, практически ничего кроме описания его страсти к поиску клада «Черного Принца», еще с 1908 года. И хотя некоторые исследователи высоко оценивают технический уровень инженера Языкова, современники его, молодые водолазные специалисты воспринимали Языкова как военно-морского чиновника. В общении с людьми В.С. помогала его одержимость, он умел увлекать людей, но при этом сам, как говорится «не переломится» в работе. Об этом свидетельствуют сохранившиеся в Военно-морском архиве документы ОГПУ. По этой же причине Языков, несмотря на свой опыт и ЭПРОНовское «первородство» вскоре оказался на вторых ролях.
Отрывок из характеристики В.С. Языкова. Папка «Краткая история организационных этапов возникновения и роста «Эпрон»а (с обзором ранее существовавших судоподъемных организаций). 1923 – 1925». Архив военно-морского флота РФ, СПб
Инженер-конструктор Евгений Григорьевич Даниленко в 1903 г. закончил Морское инженерное училище и до 1906 г. служил на подводных лодках. Участвовал в Цусимском сражении (14 – 15 мая 1905 г.). До 1917 г. был флагманским инженером-механиком дивизии подводных лодок на Балтийском море. В 1917 – 1922 гг. занимал руководящие должности в военных портах Николаева, Одессы, Севастополя. Увлекшись идеями Языкова, предполагавшего, что «Черный Принц» может покоиться на значительной глубине, занялся разработкой глубоководной камеры для осмотра и поиска объектов на глубинах более 70-ти саженей.[7]
Интересно, что это устройство продолжало русскую традицию изобретателя А.М.Пластунова (1896г.) – наблюдать подводные объекты из погруженной в воду камеры с иллюминаторами. Только у Пластунова это была цельная длинная металлическая труба-цилиндр (стакан), в которую оператор спускался по веревочной лестнице. Находясь внизу, на дне ее он обозревал окружающее подводное пространство. Глубина погружения при этом ограничивалась длиной трубы и только приближала исследователей к объектам на дне.
Разработанная камера-гидростат ЕГД представляла собой толстостенный стальной цилиндр-стакан с овальной (грибовидной) верхней частью, на которой располагались иллюминаторы обзора, герметичный входной люк, глубоководный светильник (фонарь) и даже механическая рука. На начальном этапе рука была довольно «неловкой», но оказалась весьма надежной. Впоследствии она была усовершенствована. /Нужно отметить, что оценки разных специалистов противоречивы!/
В состав оборудования входили вентиляционные шланги (воздух подавался от водолазной помпы с катера обеспечения), кабели освещения и телефонной связи. Экипаж гидростата состоял из трех человек.
Гидростат Даниленко на дне балаклавской бухты /гравюра из книги Войтов Д. В. Подводные обитаемые аппараты.– М.: Изд. Астрель, 2002, 303 с., ил./
На момент обращения в ГПУ, чертежи камеры были полностью готовы. Поэтому после заключения Научно-технического отдела (НТО) ВСНХ и принятия положительного решения Генрихом Ягодой, можно было сразу приступать к изготовлению. Для технической оценки и рецензирования чертежи были переданы выдающемуся российскому инженеру Владимиру Григорьевичу Шухову.
Гидростат ЕГД («Евгений Григорьевич Даниленко»). Чертеж общего вида
Надо иметь в виду, что именно в то время Шухов оказался в фаворе у чекистов. С большими трудностями в конце февраля 1922 года завершилась работа по строительству знаменитой Шуховской башни на Шаболовке – огромной радиомачты (высотой 148,5 м) для трансляции радиопередач Коминтерна. И хотя на каком-то этапе Владимиру Григорьевичу грозил «условный расстрел» за саботаж (о чем свидетельствует его личная запись в дневнике), и чекисты и сам ученый понимали, что ему замены нет! Руководство ГПУ, оценив глубокую порядочность В.Г.Шухова, его верность сказанному слову, признавая его талант, в технических вопросах полностью доверяло его техническому гению.
Шухов высоко оценил работу Даниленко, её законченность. Срочность задания потребовала от В.Г. предложения по выбору предприятия-изготовителя. Хорошо представляя тогдашние условия и возможности, он предложил в качестве завода-изготовителя московский «Парострой».
И вот тут начинается самое интересное! «Парострой» – это не что иное, как знаменитый «Кузнечно-котельный, меднолитейный и механический Завод А.В. Бари».
Статья о заводе Бари в Советской Энциклопедии 1983 г
Возможно в памяти у людей, искавших пути решения своих задач, стояли перед глазами рекламы фирмы Бари, на которых вертикальный котел Шухова своей формой и смотровыми оконцами напоминал цилиндр с иллюминаторами гидростата Даниленко
Фото реклам фирмы Бари с котлами
В 1923 г. Шухов был главным инженером «Паростроя», а его рабочими в большинстве своем состояли гороховецкие котельщики – известные на всю Россию клепальщики металлических конструкций. Владимир Григорьевич взялся за это непростое дело, но здесь многое зависело от наличия материалов, которых не хватало даже при строительстве «рупора» III Интернационала – Шуховской башни на Шаболовке. После аварии при монтаже радиобашни на Шаболовке из-за низкого качества стали, Владимир Григорьевич был вынужден использовать материалы с большим запасом прочности, особенно имея дело с ЭПРОНом – детищем ОГПУ. Именно поэтому для изготовления снаряда-гидростата использовались толстые листы стали, что определило большой вес изделия (10 т !) и потребовало использования специального судна с мощным краном!
А что же происходило на родине его рабочих, в уездном городе Гороховце, где на местном котельном и судостроительном заводе Шухов воплотил в жизнь свой проект самой совершенной, признанной классической нефтеналивной баржи мнущей воду своим ложкообразным носом «Расшиву» (1905 г.). Где он курировал создание по модернизированному проекту «Расшивы» знаменитой «Марфы-посадницы». Его связывало с Гороховецкой верфью давнее личное знакомство с ее хозяевами и специалистами.
Связи «Паростроя» с Гороховцом оставались весьма тесными и не только в плане личного общения. Нужно не забывать, что даже в 1926 – 1928 гг., когда верфь стала потихоньку оживать после разрухи, именно «Парострой» поддержал её, обменяв столь нужный верфи стальной угольник, на дефицитный в Москве швеллер. Эту операцию осуществил коммерческий директор «Паростроя» Николай Юльевич Меллье по договоренности с М.И. Шориным.
Об этом упоминает на страницах своей книги «Котельщики» Н.И.Андреев. Он же сообщает об очень важном для нашего повествовании обстоятельстве [8] :
«Главным инженером на заводе в начале 20 х годов был Тимофей Иванович Бобритскнй, который, к сожалению, перешел на работу в только что созданную организацию ЭПРОН (экспедиция подводных работ особого назначения) на должность равноценную той, которая была у него на Гороховецком заводе. Т. И. Бобритский — корабельный инженер, окончивший высшую техническую школу в 1916 году, во время германской войны.»
Далее по тексту книги Николай Иванович повествует об основных этапах деятельности Бобритского в ЭПРОНе и сожалеет, что в 1926 г. на смену ему на верфь пришел далеко не лучший преемник. И здесь самое время остановиться на личности самого Тимофея Ивановича Бобрицкого. Так пишется его фамилия в кириллице, а латиницей в учетных документах дублируется — Bobritskij Timofej Ivanovich.
Нам удалось собрать некоторые биографические данные об этом незаурядном человеке, которого судьба свела с Гороховецким судостроительным заводом. Ему посвящена 4-я часть нашего повествования.
Здесь отметим только несколько фактов его биографии. Бобрицкий Тимофей Иванович родился в крестьянской семье 19 декабря 1893 г. В 1913 поступил в Кронштадское Морское инженерное училище. По окончании, в 1916 г. направлен служить на Черноморский Флот, в Севастополь на должность младшего инженера военного порта, с 1917 г. – доковый инженер. После установления Советской Власти в 1920 г. Т.И. вступил в должность корабельного инженера штаба флота, затем работал в конструкторском бюро судоподъема Черного и Азовского морей (до 1924г.). В это же время там работал и Даниленко, по-видимому, они были хорошо знакомы. И именно Даниленко мог поддержать деятельность молодого специалиста в Центральной России (Москве, Нижнем Новгороде, Гороховце) в 1922-1926 гг.
Возможно, Бобрицкий появился в Гороховце весной 1923 г. в качестве эмиссара ЭПРОНа и куратора московского «Паростроя», приступившего в Москве к изготовлению гидростата Даниленко. Если, вновь созданный, ЭПРОН затеял изготавливать могучую толстостенную стальную клепаную конструкцию на бывшей фирме Бари, то вполне возможно, что часть работ, связанных с изготовлением сопутствующих элементов конструкции и металлических сооружений, была выполнена на Гороховецком заводе (участие Сормовской верфи в делах ЭПРОНа не оспаривается!).
По началу нам казалось, что Бобрицкий, будучи молодым человеком, сродни Захарову, прибыл в Гороховец, увлеченный историями о золоте «Принца», возможно знакомыми ему с детства. А главной задачей было изготовление основных элементов корпуса гидростата Даниленко. Но знакомство с более глубокими документами, дало понять, что у Бобрицкого была своя история. Может быть менее захватывающая, но имеющая такое развитие, что фигура Бобрицкого становится всё более зримой и значимой для истории российских судоподъемных и аварийно спасательных служб, для истории Гороховецкого судостроительного завода!
О возможностях гороховецких котельщиков хорошо знали в Москве. Их работу может проиллюстрировать фотография 20-х годов, показывающая один из готовых паровых котлов перевозимых зимой на ж/д станцию Гороховец на санях.
Пример Гороховецкого котла сходного по параметрам с гидростатом и понтонами
Здесь я позволю себе высказать особое мнение.
За 3,5 месяца изготовить и запустить в работу подводный герметичный глубоководный аппарат невозможно! Тем более первый(!) в своем роде.
Можно отметить, что все последующие советские разработки гидростатов ( гидростаты Каплановского «ЭПРОН-2» (1927г.) и ГКС-В (1944-1945 гг.), и ПИНРО и Север-1) проводились в течение гораздо большего времени!
Батисферу – более поздний аналог гидростата, в конце 1920-х годов в индустриальной Америке (на пороге кризиса перепроизводства) Отис Бартон делал несколько лет, закончил в 1929 г., а стал нормально эксплуатировать через год, в 1930-м!. Причем по началу погружался на те же глубины, что и «ЕГД».
Майкл Камерон сделал глубоководную автономную фотокамеру-робота (металлический куб размером менее 1 м) для съемок под водой «Титаника» за 3,5 ГОДА (с 1998 по 2001гг.).
Работы по созданию подводного снаряда – гидростата продвигались нереально быстрыми темпами. Можно предположить, что корпусом гидростата послужила некая толстостенная заготовка, сделанная на заводе Бари длядругих целей (корпус котла высокого давления, некий ресивер (резервуар-балласт) для предотвращения бросков давления в аппаратах для крекинга нефти и т.п. !
(Рисунок-вырезка из рекламы)
Возникает ощущение , что существовал значительный задел в основных элементах конструкции, особенно, требующих кропотливого технологического процесса . Имелись заранее заготовленные комплектующие и материалы, столь дефицитные в начале 1923 г. Да и магическое сочетание ОГПУ – НКВД на документах участников хотя и открывало многие двери и активизировало процесс, но не родить такого гениального ребенка за три с половиной месяца!
Мне довелось длительное время участвовать в разработках образцов новой техники, в основном, сложных лабораторных приборов, и я могу представить технологический цикл при создании нового изделия, множество текущих проблем и тупиков, которые еще никто не проходил.
Здесь кроется еще одна загадка ЭПРОНа! Эта работа могла не отражаться в каких-либо специальных документах ОГПУ, «Паростроя» и смежных предприятий (севастопольский завод, Гороховецкая верфь и др.). Организационная и техническая деятельность Языкова, Даниленко, севастопольских портовиков до 1923 г. и в составе ЭПРОНа на начальном этапе, вплоть до конца 1928 г., во многом покрыта тайной. Возможно, действия производились на основе устных договоренностей и приказов и письменных распоряжений, которые потом оказались уничтоженными. Ныне хорошо известны лишь увиденные свидетелями и рассказанные участниками конкретные водолазные работы!
При отсутствии макета или предыдущего рабочего изделия, создание действующего, отлаженного, настроенного, обеспечивающего безопасность глубоководных погружений экспериментального образца гидростата требует не менее 1-го года отлаженной работы!
Каким же удивительным образом всё так складно и безошибочно (!) сложилось?!
Возможно, Языков, обладая несомненным даром убеждения, сумел увлечь работавших с ним по соседству Даниленко и Бобрицкого, своими рассказами, убедив их, что золото склонит вождей мирового пролетариата на эту авантюру! И всю подготовительную работу они начали заранее, году в 1922…? Очень может быть, что и Бобрицкий оказался в Центральной России уже в конце 1922 г. Где-то наряду с Севастопольским заводом маячит Южное отделение завода Бари и Тихорецкие мастерские Шорина?
По-видимому, Даниленко все-таки заранее изготовил, разработанную механическую руку гидростата, чтобы довести ее до ума в процессе создания самого ЕГД. То же самое и с другими «кропотливыми», требующими много времени, мелочами (такие как габаритные каучуковые прокладки входного люка, штуцеры ввода кабелей и шлангов с системой уплотнений).
Конечно, всё это сомнения, догадки, мои неподтвержденные суждения, версия возможных событий! Но я оставил их в записи, потому что они не влияют на суть последующих событий, и в то же время обозначают определенные нестыковки в общепринятых суждениях! И призывают читателей помочь пролить свет на сумеречную сторону этой истории!
14 июля 1923 г. работы по окончательной сборке и монтажу гидростата в Москве на «Парострое» завершились и снаряд был отправлен на ж/д платформе в Балаклаву на базу ЭПРОНа [9]. Для обеспечения спусков использовалась баржа «Болиндер» с буксирным катером «Набат».
Кран баржи «Болиндер» уже опустил нижнюю цилиндрическую часть гидростата ЕГД в воду
Фотография, сделанная в Балаклавской бухте в начале осени 1923 г. На обратной стороне надпись архива ВМФ: Поиски «Черного Принца». Группа специалистов Эпрона перед спуском глубоководного снаряда «ЕГД», специально построенного по проекту инженера Даниленко Е.Г.
/В центре, среди рабочих – главный водолазный специалист Ф.А. Шпакович/
Далее представляется уместным привести современные версии событий конца 1920-х годов, которые всё настойчивее повторяются в средствах массовой информации – «Глава 3. ЭПРОН нашел клад? Продолжение…» см. здесь 
Ссылки
- Загадочный клад Черного Принца./Сайт https://coins-venzel.com/threads/zagadochnyj-klad-chernogo-princa.1498/ Раздел «Страницы истории». 27.03.2017
- Владимир Шигин. Загадки золотых конвоев Изд. «Вече», 2009, 384 с с илл
- Сорокина М.Ю. В поисках затонувших кораблей. Природа, 2001, № 1, с.62-71.
- http://www.rusarchives.ru/publikacii/otechestvennye-arhivy/2566/epron-dokumenty-po-istorii-ekspedicii-podvodnyh-rabot-osobogo-naznacheniya-pri-ogpu-sssr-1923-1931-arhivnye-dokumenty-i-materialy Портал «Архивы России», Федеральное Архивное Агенство
5.ЭПРОН. Документы по истории Экспедиции подводных работ особого назначения при ОГПУ СССР (1923–1931): архивные документы и материалы / Сост.: Н.А. Гоц, Р.А. Лазуткин, И.В. Талыпин, О.С. Сицко, Д.Ю. Хохлов, В.С. Христофоров (отв. сост.), А.П. Черепков (отв. сост.), А.И. Шишкин. М.: Граница, 2015. – 664 с.: ил. – 110 экз
- ЭПРОН в нормативных актах наркоматов и ОГПУ // http://istmat.info/node/39864 Сайт «Исторические материалы»
- Н. П. ЧИКЕР СЛУЖБА ОСОБОГО НАЗНАЧЕНИЯ Хроника героических дел
https://coollib.com/b/327774/read
/надо отметить, что Н.П. Чикер залуженный моряк, адмиралом, хорошо знакомый с аварийно-спасательной службой ВМФ, но далекий от тайн ОГПУ – НКВД./
- Андреев Н.И. Котельщики. Гороховецкие отходники. Владимир Транзит-ИКС 2010г. 224с. с.128.
- Проект гидростата Е.Г. Даниленко («ЕГД»).// Энциклопедия отечественного подводного флота.// http://deepstorm.ru/DeepStorm.files/17-45/dan/list.htm Сайт «Штурм Глубины»
Демин ВА